РСФСР, Челябинская область, г. Челябинск—Украинская ССР, г. Харьков, 16.08.1944

Лидушка, родная мая[^моя]! Как страшно то, что ты написала мне. Не могу себе даже представить. Чем больше я думаю, тем больше кажется что это ошибка, этого быть не может Бедняжка ты моя, когда уже будет конец всем несчастьям, что валится на тебя? Мне так больно за тебя, как было бы за себя само[^саму]. Родненькая ты моя, теперь от нас ничего не зависит. Я так мечтала, что скоро мы будем снова вместе, но увы... Когда Абраил был в Х[арько]ве (к тебе он не успел зайти из-за того, что устраивал Райкины[*Риткины] дела, мои и Колины – его пошли, он выслал мне вызов из Ухты и Разрешение на въезд и постоянное жительство в Х[арько]ве. Но меня не отпускают категорически. Вчера была у директора; и слушать не хочет, а Гл[авный] Энергетик и Гл[авный] инженер на отрез отказали в содействии. Теперь Абраил пишет из Евпатории – он остался там, пока работать, что [в...] мне пропуск в Евпаторию, на всякий случай, и я с 2мя пропусками [нрзб] на неизвестно еще какой срок. Страшно досадно, тем более, что [Р...] уже в Х[арько]ве со всем своим семейством. Ты зайди к Чикам и узнай у них ее адрес. Все же хоть одна родная душа будет у тебя. Удивляюсь Мусиному поведению. Ты пишешь о какой-то кушетке, о которой ни я, ни Абраил тем более, понятия не имеем. Тут произошло какое-то недоразумение. Если ты и писала что-нибудь, то я этого письма не получила. Пиши с [?миной] [у...] в Свердловск. Родненькая ты моя, как тяжело тебе я это хорошо понимаю. Словами не передашь всего, что чувствуешь. Разыщи Ритку и бывай у них почаще С ними тебе будет легче. Безумно тоскую по тебе. Целую крепко крепко тебя, Мишу, Идочку, [С...ра]. Привет от [И...] и Коли (они все о тебе знают). {боже [нрзб] что в Х[арько]ве бы [нрзб]}